О дистанционных работниках. Заемная занятость Рынке труда будет непросто дистанционное

«Битрикс24» и J"son & Partners Consulting провели пресс-конференцию и опубликовали результаты исследования дистанционной (территориально независимой) занятости в России.

За рубежом экономисты обратили внимание на подобную организацию труда 40 лет назад. Для организации дистанционной работы необходим компьютер, интернет и удобное программное обеспечение для доступа к своим документам и программам.

С определенного момента времени развитие технологий и коммуникаций достигло такого уровня, что стало не важно, сидит ли сотрудник в офисе за рабочим столом или находится в другом месте. Весь инвентарь находится под рукой. Виртуальный рабочий стол уже сейчас может заменить стационарное компьютеризированное рабочее место.

Такая технологическая трансформация глобально меняет принципы офисной работы и создает новый тренд - дистанционные рабочие места.

Под «дистанционной работой» в рамках данного исследования мы понимаем работу, выполняемую сотрудником из любого удобного ему места (дома, коворкинг-центра, кафе и т.д.) с помощью современных средств ИТ и телекоммуникаций, без привязки к офису работодателя.

В целях исследования J"son & Partners использует понятие «дистанционный (удаленный) сотрудник» в контексте более широком, чем это прописано в российском законодательстве.

«Дистанционными» (территориально независимыми) сотрудниками мы считаем в том числе тех, кто может работать из дома хотя бы время от времени (например, 3 дня в месяц или раз в неделю и т.д., в зависимости от договоренности с работодателем), благодаря виртуализации рабочего места, с доступом ко всем необходимым документам и приложениям.

Предпосылки для роста дистанционной занятости:

1. Взрывное развитие высокоскоростных средств передачи информации и инфокоммуникационных технологий - главная причина распространения дистанционной занятости.

2. Виртуальный рабочий стол с сетевым доступом ко всей необходимой информации из любого места с любого устройства уже сейчас способен заменить стационарное компьютеризированное рабочее место сотрудника.

3. Подобная трансформация и виртуализация рабочего инвентаря глобально меняет принципы офисной работы и создает новый тренд в схеме организации труда - дистанционные рабочие места (без территориальной и аппаратной привязки к офису).

4. Мировой тренд (согласно исследованиям HBR, Stanford University, Human Resources ProfessionalAsscociation, PwC и др.), который показывает, что в развитых странах в ближайшие несколько лет в плане найма будут выигрывать те компании, которые в трудовых договорах с сотрудниками будут предусматривать возможность работать из дома, по меньшей мере 2-3 дня в месяц. Даже в случае более низкой заработной платы.

Отношение работодателей к удаленной работе

Одним из источников данных для оценки отношения работодателей к форме дистанционной занятости, а также ее распространения был в том числе специально проведенный телефонный опрос компаний всех секторов экономики крупного, малого, среднего бизнеса в 15 крупнейших городах России.

Cреди прочего опрос показал, что, вопреки распространенному мнению о нежелании работодателей предоставлять работникам возможность удаленной работы и «общей боязни использования облачных технологий», необходимых для организации такой работы, и работодатели, и наемные сотрудники вполне четко понимают преимущества и того, и другого.

Около 80 % опрошенных руководителей отметили высокую экономическую эффективность удаленной работы при использовании соответствующих ИТ-сервисов, позволяющих организовать работу территориально распределенных коллективов.

80% из них признались, что они не контролируют занятость своих сотрудников в течение дня в традиционном смысле, даже если технически такая возможность реализована.

Значительный процент руководителей оценили позитивное влияние специальных решений для коммуникаций, контроля, планирования деятельности на эффективность работы. Вопрос про преимущества привлечения дистанционных сотрудников был «открытым» (руководителям предлагалось самостоятельно назвать преимущества или их отсутствие):

Посчитали, сколько компании при текущем уровне развития удаленной работы в России смогут сэкономить в масштабе страны в год.

Главные источники экономии:

за счет сокращения времени на дорогу, пробок, доступа к рабочим документам во время больничного, отпуска или вынужденного отсутствия на рабочем месте;

экономия на содержании рабочего места (аренда + техподержка);

доход от сдачи высвобождаемых площадей в аренду;

экономия за счет привлечения рабочей силы из других регионов.

Методика оценки экономического эффекта базируется на результатах опроса, который показал, что подавляющее большинство удаленно работающих работников «офисных» специальностей (курьеры, экспедиторы и другие в принципе не работающие в офисе работники не учитывались) являются специалистами высокой квалификации, с соответствующей оплатой труда и требованиями к своему размещению в офисе, а также тот факт, что их наниматели расположены в основном в городах-милионниках.

Поэтому при оценке экономии на офисных площадях, а это основная статья экономии, считалась разница в стоимости для работодателя офисного рабочего места в офисах классов A-B крупных городов и удаленного рабочего места. Кроме того, просчитан и вариант, когда офисная площадь находится в собственности работодателя.

Помимо того, посчитан и экономический эффект от сокращения времени, затрачиваемого работником на дорогу в офис и обратно, с учетом того, что высококвалифицированные специалисты используют преимущественно личный автотранспорт.

Также, на основе данных Минздрава и Росстата, просчитан эффект от сокращения времени пребывания на больничном, учитывая распространение в офисах сезонных эпидемий ОРВИ и гриппа.

Дополнительно посчитан эффект от расширения географии найма персонала при удаленной работе.

В целом данная методика является консервативной, поскольку учитывает только прямую экономию и не учитывает, за исключением экономии времени на дорогу в офис и обратно, эффект повышения производительности труда

Приведенные цифры показывают только прямую экономию на затратах, но при этом НЕ учитывают рост производительности труда. Как констатирует McKinsey, Россия отстает на 2/3 от уровня производительности индустриально развитых стран.

За счет чего может вырасти производительность труда?

максимальный эффект принесет внедрение комплексного софта для автоматизации рабочих процессов и повышение навыков управления проектами, организационного управления;

cквозная интеграция бизнес-процессов, анализ входящих потоков в режиме реального времени, совместная работа, максимальная автоматизация рутинных процессов и высвобождение человека для решения высокопрофессиональных задач;

качество взаимоотношений работника и руководителя,качество управления, установленные бизнес-процессы, четко сформулированные ожидания обеих сторон, ориентация на результат и утвержденные KPIs;

личные качества, уровень профессиональной подготовки самого сотрудника, его дисциплина, возможность организовать самого себя и свое пространство для достижения целей.

В результате внедрения программных продуктов за счет автоматизации труда повышается скорость реакции, появляется возможность неограниченно масштабировать бизнес, снизить себестоимость и повысить производительность труда высококвалифицированного персонала

Приведенные расчеты сделаны, исходя из уровня дистанционной занятости в России, которую мы оценили в менее чем 1 % от активного экономически занятого населения на текущий момент. В этот 1 % не включены курьеры, экспедиторы, водители и другие работники, служебные обязанности которых в принципе не предполагают необходимость нахождения их в офисе. С учетом таковых это уже около 4 % от экономически активного населения (68 млн человек) и более 5 % от общего количества официально занятых (48 млн человек). С учетом того, что в России 20 млн самозанятого населения(экономически активное население без официального трудоустройства) - возможно задействование дополнительных ресурсов, с учетом организации дистанционных форм трудоустройства.

По разным оценкам крупных зарубежных компаний, экономия в год на одно рабочее место составляет 9-11 тыс. долл.

С учетом того, что этот тренд будет активно распространяться в связи с предоставляемыми техническими возможностями и удобный полнофункциональный софт уже сейчас позволяет внедрять новые формы организации труда и контролировать результат для работодателя, мы прогнозируем, что к 2020 году порядка 20 % рабочих мест в России будет полностью виртуализовано, с возможностью работать удаленно, из любого места.

Говоря о «20 % через 5 лет», мы говорим не о «дистанционных сотрудниках», как определено сегодня в ТК РФ, а о территориально независимых рабочих местах, то есть о такой организации труда, при которой работник технически будет иметь возможность выполнять свои обязанности везде, где есть сетевое подключение.

По нашим оценкам, термин «удаленно» постепенно будет терять свою актуальность. Набирающая темпы «цифровая» трансформация технологических и организационных моделей ведения бизнеса, в первую очередь в сфере нематериального производства (торговля, финансовые услуги и так далее), ведет к изменению роли персонала в организации и исключает понимание предприятия как некоего помещения, точки на карте.

Цифровое предприятие - оно везде, где есть доступ в Сеть. Это касается как процесса «доставки» сервиса потребителю, так и процесса «производства» этого сервиса. В рамках такой трансформации основной задачей персонала становится не исполнение рутинных функций «вручную», как сейчас, а создание и модификация автоматически исполняемых процессов.

Это исключает необходимость пребывания персонала в конкретном помещении, где «производится» продукт или услуга (бэк-офис, производственная площадка и т.п.) и предоставляется потребителю (магазин, фронт-офис и т.п.). Если продавщицу в магазине и операционистку во фронт-офисе банка нельзя перевести на «удаленку» даже при наличии соответствующего ИТ-инструментария, то перевод большей части операций в полностью цифровой формат самообслуживания как минимум снижает потребность в таком персонале. И повышает потребность в персонале, для которого работа на «удаленке» является скорее не исключением, а правилом.

Так, по данным исследования, более 70 % удаленно занятых сейчас - это программисты, дизайнеры (включая веб- дизайнеров) и аналитики. Если учесть, что сфера услуг (включая государственные), наиболее предрасположенная к переходу на виртуализованные рабочие места, создает более половины рабочих мест в стране (в крупных городах - это более 70 % рабочих мест), а темпы цифровой трансформации сферы услуг только нарастают, можно ожидать, что уже к 2020 году не менее 20 % рабочих мест в стране будут полностью виртуализованы, а физической базой для них станут персональные мобильные устройства и подключенные по технологии «нулевой клиент» стационарные средства отображения (мониторы, телевизоры). Причем экономический кризис только ускоряет этот процесс.

На фоне прогноза Gartner о том, что «к 2018 г. авторами 20 % всей корпоративной переписки, то есть каждого пятого документа, станут машины» и что «к 2018 г. в 50 % быстрорастущих компаниях «умных» сотрудников будет меньше, чем «умных» машин», наш прогноз выглядит ультраконсервативным.

Однажды проводился тест, в котором добровольно участвовали подростки с 12 по 18 лет. Их задачей было провести 8 часов, не пользуясь гаджетами и средствами коммуникации. В любой момент, если возникало чувство беспокойства, дискомфорта можно было сразу же прекратить эксперимент. На первый взгляд, эта затея весьма безобидна. Но из 68 участников до конца эксперимент довели только лишь трое - одна девочка и два мальчика. Вывод один: современное поколение, призванное быть молодыми специалистами, просто не в состоянии представить себе жизнь без электроники. Маленькие дети всерьез задумываются, видели ли их родители динозавров, когда те рассказывают им о том, что в их детстве были только стационарные телефоны (да и то, далеко не у всех), и не было компьютеров.

Сегодня, в век высоких технологий, существует множество профессий, в которых допускается, чтобы человек работал удаленно, приходя в офис только пару раз в месяц, или вовсе работая из дома круглый год. А что сложного? Проект можно сделать тогда и там, где удобно работнику, переслать его с помощью всевозможных интернет-систем в офис, так же, электронным письмом сдать отчет и получить заработанную плату на свой счет в банке. Данным образом люди сотрудничают уже довольно давно. Вот только до настоящего момента не было достаточной законодательной базы для регулирования таких трудовых отношений. Работники, как и их работодатели не были защищены.

Но всё наконец-то изменилось. 19 апреля 2013 г. вступила в силу новая глава 49.1 Трудового кодекса РФ, которой установлены особенности регулирования труда дистанционных работников. Теперь форма дистанционно труда признана официально. Чтобы понять, кто такие эти «дистанционщики» и с чем их теперь есть, давайте обратимся к новому закону.

Дистанционной работой является выполнение определенной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети "Интернет".

В трудовом договоре дистанционного работника должны быть предусмотрены все необходимые сведения и обязательные условия трудового договора, предусмотренные в ст. 57 ТК РФ, но с учетом некоторых особенностей. В числе обязательных условий такого трудового договора есть условие о режиме рабочего времени и времени отдыха, которое отличается от режима рабочего времени иных работников, осуществляющих трудовую деятельность у работодателя. Так, согласно ч. 1 ст. 312.4 ТК РФ, ели иное не предусмотрено трудовым договором о дистанционной работе, то режим рабочего времени и времени отдыха дистанционного работника устанавливается этим работником по своему усмотрению.

Дистанционный работник, как и все остальные работники, обладает правом на ежегодный оплачиваемый отпуск, который предоставляется работникам с сохранением места работы (должности) и среднего заработка продолжительностью не менее 28 календарных дней.

Что касается дополнительных условий, то наряду с теми дополнительными условиями, которые поименованы в ст. 57 ТК РФ, стороны могут предусмотреть в трудовом договоре условие об обязанности дистанционного работника использовать при исполнении им своих обязанностей по трудовому договору оборудование, программно-технические средства, средства защиты информации и иные средства, предоставленные или рекомендованные работодателем. По общему правилу, если работник заключает трудовой договор впервые и еще не имеет страхового свидетельства, оно должно быть оформлено работодателем.

Законодатель допускает договорной способ установления оснований расторжения трудового договора.

Все подробности, касающиеся установления и ведения трудовых отношений с дистанционными работниками вы сможете найти в

Многие компании давно убедились в реальных преимуществах найма удаленных работников, но буквально до недавнего времени в России не было правовой базы для официальных трудовых отношений. Как правильно оформлять на работу дистанционных сотрудников, что важно учитывать в трудовых договорах, как избежать финансовых рисков - рассказывает правовой эксперт ИПК Татьяна Ширнина.

В 2013 году Трудовой кодекс Российской Федерации (далее-ТК РФ) был дополнен главой 49.1 «Особенности регулирования труда дистанционных работников». Данные нововведения были обусловлены, в том числе, и высоким развитием информационных технологий. Да и на практике принцип удаленной работы применялся уже давно, вот только правового регулирования долгое время не было.

На сегодняшний день вне места нахождения работодателя (дома, в другом городе/стране, в ресторане, на пляже и т.д.) работают специалисты с разными уровнями квалификации: инженеры, юристы, бухгалтеры, переводчики, журналисты, редакторы, дизайнеры, программисты, аудиторы. Несмотря на то, что дистанционная работа - явление в России уже утвердившееся, вопросов меньше не становится. Попробуем ответить на некоторые из них.

Итак, в первую очередь, рассмотрим главный вопрос:

Как оформить трудовые отношения с дистанционным работником?

Главным помощником для вас станет Трудовой кодекс, а именно вышеназванная глава 49.1, которая, кстати, предусматривает два варианта заключения трудового договора:

1) трудовой договор с дистанционным работником может быть заключен путем очного посещения офиса работодателя;

2) трудовой договор с дистанционным работником может быть заключен путем обмена электронными документами. Данный вариант может использоваться только при наличии у сторон усиленных квалифицированных электронных подписей.

При найме дистанционного работника перечень документов, необходимых для заключения трудового договора, ничем не отличается от общего перечня, предусмотренного статьей 65 ТК РФ. Один лишь нюанс: если трудовой договор о дистанционной работе заключается путем обмена электронными документами с лицом, впервые заключающим трудовой договор, данное лицо получает страховое свидетельство обязательного пенсионного страхования самостоятельно.

Обязанность работодателя ознакомить работников с документами до подписания трудового договора также сохраняется. Способ ознакомления зависит от того, каким образом происходит взаимодействие между работником и работодателем: путем обмена электронными документами (здесь помним про усиленную квалифицированную электронную цифровую подпись) либо при непосредственном посещении офиса работодателя.

Условия трудового договора с дистанционным работником

Составляя трудовой договор, необходимо руководствоваться статьей 57 ТК РФ. Но поскольку это особый вид трудовой деятельности, в тексте договора необходимо отразить, что работа выполняется дистанционно.

Помимо этого, есть и другие особые условия трудового договора с данной категорией работников. Одно из обязательных условий - указать место работы и никаких исключений для дистанционных работников в этой части нет. Однако как его указать, если мы не знаем, в каком месте работник будет выполнять свою трудовую функцию сегодня и завтра?

Обратимся к статье 312.1. ТК РФ:

«Дистанционной работой является выполнение определенной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети "Интернет"».

По мнению представителей Роструда (Письмо Роструда от 07.10.2013 № ПГ/8960-6-1 "Об определении места работы дистанционного работника"), трудовой договор о дистанционной работе должен содержать сведения о месте работы, где дистанционный работник непосредственно исполняет обязанности, возложенные на него трудовым договором. Конечно, разъяснение Роструда не приравнивается к нормативным правовым актам. Однако Госинспекция труда выступает его территориальным органом, следовательно, политика будет аналогична. То есть, если в трудовом договоре с дистанционным работником нет такого условия как «место работы», компанию могут привлечь к административной ответственности по ч.3 ст. 5.27 КоАП РФ.

Так где же искать ответ? Ориентиром может быть письмо другого федерального органа исполнительной власти - Минфина России от 01.08.2013 N 03-03-06/1/30978, в котором сделан вывод из определения дистанционной работы, данного в ст. 312.1 ТК РФ: для работника местом постоянной работы является место его нахождения.

Пожалуй, с этим мнением стоит согласиться. Ведь логично, что место работы «дистанционщика» - это место его фактического нахождения в момент выполнения трудовой функции.

Условия труда на рабочем месте

Как известно, условия труда на рабочем месте определяются по результатам специальной оценки условий труда. Но каким образом работодателю описать эти факторы, если работник ежедневно может перемещаться по разным уголкам Земли?

На самом деле законодатель предусмотрел исключения в части обязательной специальной оценки условий труда для некоторых категорий работников. В их число вошли и дистанционные работники (ч. 3 ст. 3 Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда»). Следовательно, раз нет необходимости проводить специальную оценку условий труда, с работодателя автоматически снимается обязанность прописывать в трудовом договоре с дистанционным работником такие пункты, как: «гарантии и компенсации за работу с вредными и (или) опасными условиями труда» и «условия труда на рабочем месте».

Режим работы

Вот еще один немаловажный вопрос: как выстроить рабочий график при удаленном контроле? Здесь все зависит от того, насколько работодателю важны временные рамки, в которых работник будет выполнять свою трудовую функцию. В том числе это связано и с тем, каким образом поставлен учет рабочего времени: работодатель будет вести его самостоятельно или же доверит работнику отмечать часы работы путем самотабелирования.

Как один из вариантов - предусмотреть для удаленных сотрудников обычный рабочий режим, принятый в компании. Например: «Работнику устанавливается 40-часовая пятидневная рабочая неделя, с двумя выходными днями. Работнику устанавливаются рабочие дни с понедельника по пятницу, время работы с 9:00 до 18:00, перерыв для отдыха и питания - 1 час с 12:00 до 13:00, который в рабочее время не включается и оплате не полежит. Суббота и воскресенье – выходные дни».

Второй вариант (если непринципиально, в какой отрезок времени будет выполняться работа) - установить работнику, например, 40-часовую пятидневную рабочую неделю, с двумя выходными. Указать, какие дни считаются рабочими, какие - выходными. В отношении времени начала и окончания рабочего дня, а также перерыва для отдыха и питания прописать, что они устанавливаются работником самостоятельно. В данном случае вы можете написать так: «Продолжительность одного рабочего дня: не менее 5 часов и не более 9 часов в день. Продолжительность перерыва для отдыха и питания составляет 1 (один) час, который в рабочее время не включается и не оплачивается».

Дополнительные особенности

Из вышеизложенного можно сделать вывод о необходимости закрепить способы взаимодействия работника и работодателя. В трудовом договоре рекомендуется дополнительно прописывать средства связи (мобильный телефон, электронная почта, Skype и др.), которыми будут пользоваться работник и работодатель, и время, в течение которого работник должен ответить на звонок, входящее сообщение/перезвонить/ написать сообщение/ выйти на связь.

Какой режим работы вы бы ни прописали в официальных документах, помните: дистанционный работник может находиться в точке с другим местным временем. Поэтому при определении режима работы указывайте часовые пояса. Иначе может случиться, что выйдя на связь с работником в 8:00 по Москве, вы его так и не дождетесь. Ведь если он окажется, допустим, в Нью-Йорке, у него будет глубокая ночь - 00:00.

Не забудьте об отпуске

Ч.2 ст. 312.4 ТК РФ обязывает работодателей прописывать порядок предоставления дистанционному работнику ежегодного оплачиваемого отпуска и иных видов отпусков в трудовом договоре.

Что еще предусмотреть в трудовом договоре с «дистанционщиком»?

Рекомендуется четко прописать, какое оборудование (программно-технические средства) будет использовать работник при выполнении своей трудовой функции, кем оно предоставляется, какие действия работнику необходимо совершить и в какие сроки необходимо сообщить работодателю о поломке, технических неисправностях. Если работник будет использовать свое оборудование (например, ноутбук, телефон и др.), в трудовом договоре следует дополнительно регламентировать порядок и сроки выплаты компенсации за его использование.

Для того, чтобы отслеживать качество и количество выполняемой работы, вы можете дополнительно прописать порядок, сроки и форму представления работником отчетов о выполненной работе.

Конечно, как и при любом относительно удобном варианте, у дистанционной работы есть «подводные камни».

1) Принимая удаленного работника в компанию, собеседования нередко проводят через Skype или по электронной почте. В данном случае работодатель несет риск неполно и недостоверно оценить деловые качества специалиста. Согласитесь, в домашней обстановке, когда вокруг много справочного материала (книги, пособия, интернет), пройти собеседование гораздо легче.

2) Поскольку дистанционный труд предполагает возможность электронного документооборота, в том числе и подписание трудового договора, могут возникнуть определенные сложности. Например, работодатель подписал трудовой договор и направил его работнику, а тот не вернул подписанный документ и оставил все экземпляры у себя, либо переслал скан копию.

К сожалению, из-за простой невнимательности в случае судебного спора условия трудового договора могут быть признаны несогласованными со всеми вытекающими последствиями. Поэтому помните: трудовой договор должен быть подписан двумя сторонами усиленной квалифицированной электронной цифровой подписью или «живой» подписью на бумажном носителе.

3) Открытым остается вопрос контроля, а именно - сколько часов в день человек работает. То есть взаимодействие должно быть четко регламентировано, в противном случае работодатель так и не узнает, как долго трудился удаленный работник в тот или иной день - 8 часов или всего 2 часа.

4) При прекращении трудового договора по инициативе работника работодателю часто приходит скан его заявления об увольнении. Однако, исходя из уже имеющейся судебной практики, суды не признают в качестве доказательства сканированное заявление, указывая, что волеизъявление работника на увольнение должно быть выражено либо в письменной форме с «живой» подписью работника, либо подписано усиленной квалифицированной электронной цифровой подписью.

5) С точки зрения процессуального кодекса, не совсем понятно, с какого момента работник вправе обратиться в суд о восстановлении нарушенных прав.

Вот пример из практики . Московский городской суд в Апелляционном определении от 20.01.2015 по делу N 33-1146/2015 установил, что 21 мая 2014 года истец получил приказ об увольнении по электронной почте, распечатал его, поставил на нем свою подпись и также по электронной почте направил данный приказ ответчику. Таким образом, истец получил копию приказа об увольнении 21 мая 2014 года и с этой даты он знал о своем увольнении, и не был лишен возможности обратиться в суд с иском о восстановлении на работе до истечении одного месяца. Однако, в суд истец обратился 07 июля 2014 года, то есть пропустил месячный срок.

Таким образом, для исчисления сроков на обжалование действий работодателя имеет значение именно осведомленность работника о нарушении его прав, в том числе - получение электронной копии приказа и последующие действия работника.

Конечно, как работникам, так и работодателям часто удобно использовать формат удаленного сотрудничества, однако обратите внимание, что далеко не всех специалистов можно нанимать дистанционно. Например, это касается тех, чей результат труда выражается в материальной продукции. Это, кстати, одно из отличий дистанционных работников от надомников.

Еще один интересный вопрос, возникающий на практике: могут ли в маленьких компаниях все работники работать дистанционно?

Законодательство не только не содержит ограничений по количеству работников, трудоустроенных дистанционно, но и не определяет перечень должностей, которые не могут быть заняты в такой форме. Например, если это интернет-магазин, почему бы и не оформить всем дистанционный труд? Лишь одно условие: характер выполняемых обязанностей должен соответствовать определению дистанционной работы (статья 312.1 ТК РФ), а именно:

а) выполнение трудовой функции вне местонахождения работодателя;

б) выполнение трудовой функции вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя;

в) использование для выполнения трудовой функции информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети «Интернет»;

г) осуществление взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с выполнением трудовой функции, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети «Интернет».

То есть, если объективно рассмотреть возможность такой организации труда, надо опять-таки учитывать, что не все категории сотрудников, как отмечалось выше, могут работать дистанционно. Как правило, «дистанционщики» - это работники интеллектуального труда. Поэтому все же довольно сложно представить компанию, где реально работают одни «дистанционщики». Во-вторых, трудно вообразить, насколько сложна волокита с документами, и какие огромные риски их утери в процессе электронного обмена.

На данный момент ни судебной, ни инспекционной практики по данному вопросу нет, поэтому какую оценку могут дать такой организации работы уполномоченные органы, остается только догадываться.

Как справедливо отмечалось в пояснительной записке к законопроекту о внесении изменений в Трудовой кодекс РФ в части регулирования труда дистанционных работников, «современное развитие экономики невозможно без продуктивной занятости, являющейся производной от эффективно функционирующего гибкого рынка труда, позволяющего оперативно реагировать на экономические вызовы».

Безусловно, у дистанционного труда много преимуществ, например:

сокращение издержек работодателя на аренду помещений и организацию рабочих мест;
экономия времени, энергии и средств работника вследствие отсутствия транспортных проблем - доставка до рабочего места и обратно;
рост производительности труда при его организации в соответствии с желанием работника в более комфортных условиях.

Дистанционная работа повышает деловую активность и занятость населения, поскольку у людей есть возможность трудиться, не покидая дома или иного удобного расположения. Выгоды работодатели при этом очевидны: привлекать работников без затрат на оборудование рабочих мест, и в то же время получать доход от их продуктивной деятельности.

Татьяна Ширнина, ведущий юрист Департамента трудового права

Дистанционный труд для современной молодежи является новой формой занятости, которая стала возможна благодаря развитию информационно-цифровых технологий, становлению информационно-электронного общества. Информационно-электронное общество, отмечает Дж.Кук предопределяет потенциальную гибкость повседневной жизни, труда современного человека , способствует его виртуализации, гибкости. Сегодня возможно создать рабочее место по многим специальностям практически в любом месте, где имеется Интернет, либо иные современные коммуникационные ресурсы. Фактически происходит постепенное замещение «реальных» механизмов и практик занятости на виртуальные аналоги. Д.Иванов подразумевает под виртуализацией любое замещение реальности ее симуляцией, образом, не обязательно с помощью компьютерной техники, но обязательно с применением логики виртуальной реальности . Это непосредственно влияет на специфику социальных интеракций, которые становятся более пластичными, трансграничными и более насыщенными как в содержательном, так и в визуальном плане.

Виртуальное пространство в настоящее время успешно осваивается практически всеми категориями населения, что обусловлено как относительной его доступностью, информационной насыщенностью, визуальной привлекательностью, так и возможностью осуществления вполне реальных социальных взаимодействий, построения устойчивых коммуникативных связей. В результате, если пять лет назад человек, живущий в Интернете, был либо существенно более образованным, чем среднестатистический россиянин, либо существенно более молодым, то сейчас вся разница в том, что дети сидят «Вконтакте», а родители в «Одноклассниках». Чуть более образованные коммуницируют в «Фейсбуке», а более старшее поколение – в «Живом журнале», но это все мелкие различия. Для многих подростков и молодых людей реальный и виртуальный миры стали идентичными. По статистике, более 90% подростков имеют доступ к интернету и большую часть времени проводят в виртуальном пространстве . Среди молодежи 18-24 лет, по данным социологических исследований Фонда общественного мнения (2011), таких 83% . Поэтому дистанционная занятость, которая характеризуется виртуальностью, является для них простой в освоении – все инструменты её технической реализации им известны.

Это связано с тем, что молодежь, представляя собой наиболее мобильную социально-демографическую группу, характеризуется высокой степенью восприимчивости к различным инновациям, стремлением ко всему новому. Молодым людям присуща особая совокупность социокультурных особенностей, а также ценностных и поколенческих, возрастных характеристик, отличающих эту группу от младших (дети) и старших (взрослые) возрастных групп . Соответственно, молодёжь в значительной части обладает тем уровнем мобильности, интеллектуальной активности и здоровья, который выгодно отличает её от других групп населения.

Молодые люди первыми осваивают новые информационные технологии, гаджеты, электронные сервисы (напр., Wi-Fi, IT-телефонию, WebMoney, Skype) и возможности их применения в повседневной жизни, в т.ч. и в сфере занятости. К примеру, по результатам наших опросов молодежи в 2011-2012 годах (N = 24; Григорьева О.А., Зайцев Д.В., Правкина Я.Ю., Щебланова В.В) все интересуются инновациями в коммуникативной сфере, при возможности стремятся приобрести новые средства общения и работы (в т.ч. дистанционной), отмечая, что это не только модно, современно, но и удобно (напр., iPod, iPhone, TouchPad, продукты с технологиями Touchscreen и Multitouch). Ресурсы дистанционной занятости, реализуемой именно посредством электронных новшеств интересны молодым в связи с гибким графиком работы, возможностью работы на зарубежные компании.

Постиндустриальное общество (информационное) расширяет само пространство занятости человека, а в определенные моменты делает его границы «прозрачными». Занятость на основе информационно-цифровых технологий (дистанционная занятость) становится транснациональной, потенциально – глобализированной. Распространение новых форм профессиональной деятельности, видов её реализации выступает по существу основной тенденцией в развитии социально-трудовых отношений, начиная с 1980-х годов. Конкретные формы этой инновационности в занятости зависят от определяющих их факторов. Так, переход к информационно-цифровому обществу, которое продолжает формироваться на стыке изменений в коммуникационных технологиях и в мотивации трудового поведения людей, обусловливает существенные преобразования трудовых отношений, а именно, появление «дистанционных отношений» между работодателем и его сотрудниками, которые являются частью процесса децентрализации трудовой деятельности во времени и пространстве, – то есть процесса формирования полиморфного, гибкого, виртуального рынка труда.

На наш взгляд, с социологических позиций, это выступает фактором изменения социальной и гендерной структуры занятого традиционным трудом населения, появления принципиально новых групп работников (напр., фрилансеры), трансформации их социальных статусов, функций социальных институтов, и в целом – распространения тенденций виртуализации трудовой деятельности человека.

В мире с каждым годом увеличивается число дистанционно занятых людей, например: в Европе в 1997 было более 2 млн. человек, а в 2005 году – уже 27 млн. человек. К 2014 году, прогнозируется увеличение дистанционно занятых примерно до трети занятых европейцев и до 20% американцев. В европейских странах, по статистике Британского института по развитию персонала, сегодня доля потенциальных телеработников составляет от 10 до 22% в общем количестве занятых (по данным исследований Chartered Institute of Personnel and Development (CIPD, http://www.cipd.co.uk)). В развитых странах активно формируются электронные биржи труда. Социальная ценность новой формы социально-трудовых практик обусловлена имманентно содержащимся в ней потенциалом к удовлетворению ряда потребностей общества, решению комплекса социетальных проблем. В-первую очередь, это проблемы, связанные с трудоустройством молодого поколения, снижением уровня безработицы, обеспечением занятости (в т.ч. временной, эпизодической) значительного количества членов общества.

В России до настоящего времени дистанционные формы занятости не вызвали пристального внимания исследователей и практиков, как в развитых странах (Ниллес Дж. (Nilles Jack М.), Кинсман Ф. (Kinsman Francis), Гордон Г. (Gordon Gil)) . Анализ отечественной литературы по проблеме дистанционной занятости, напр., Веремейко Ю. (н овые формы трудовых отношений); Кострюкова Н. (развитие нетипичных видов занятости в научной сфере, телекоммьютинг); Луданик М. (регулирование дистанционной занятости); Меркулов М. (дистанционный персонал); Руденко Г., Мерко А. (глобализация и дистанционная (виртуальная) занятость); Санкова Л. (противоречия и тенденции занятости инновационного типа); Чернухин В. (дистанционная работа, виртуализация рабочих мест) показывает отсутствие фундаментальных научных трудов по данной проблеме. Фактически нет исследований по анализу социальных аспектов дистанционной занятости, потенциальных путей её организации, причем, часто наблюдается подмена дистанционной занятости надомным трудом, что не является правомерным. Надомный труд может выступать органичной структурной частью ключевого концепта при условии его реализации на основе и при использовании современных информационно-электронных ресурсов, средств.

Среди российских специалистов и практиков не сложилось целостного понимания концепции дистанционной занятости, о чем свидетельствует и отсутствие четкого определения данного понятия. В источниках используются различные термины: дистанционный труд, телеработа, работа на расстоянии, фриланс, электронное надомничество. На сегодняшний день, можно найти десятки интерпретаций феномена дистанционная занятость, значение которой популяризируется только как своего рода “домашние офисы” или даже как псевдо деятельность (напр., Колосова Р., Василюк Т., Меркулов М., Моцная О). Под понятием «дистанционная работа» подразумевается выполнение должностных обязанностей не в офисном помещении компании, а там, где сотруднику удобно их выполнять: дома, в другом городе и даже в другой стране. Английский термин “teleworking”, в российских источниках переводится как телеработа, когда сотрудники работают на дому, то есть выполняют “дистанционную работу”. Дистанционная работа (синонимы: удаленная работа, телеработа; разновидность: фриланс) трактуется как способ сотрудничества, при котором работодатель и наёмный работник (или заказчик и исполнитель) находятся на расстоянии друг от друга, передавая и получая техническое задание , результаты труда и оплату при помощи современных средств связи (изначально - телефон , факс , почтовые сообщения, в наши дни - преимущественно интернет). При этом определение дистанционной занятости в законодательстве России отсутствует. На наш взгляд, дистанционная занятость представляет собой особую форму организации труда, процесс выполнения трудовой деятельности вне традиционного рабочего места с целью удовлетворения индивидуальных, социальных и социетальных потребностей, получения дохода с использованием информационно-цифровых средств коммуникации (напр., факса, IP-телефонии, Интернета).

Значимыми в данном контексте являются слова Д.А.Медведева о необходимости законодательно прописать возможность дистанционной работы, и что “давным-давно пора это сделать, это правильно, потому что многие люди хотели бы так работать” (http://www.pravo.ru/news/view/48397/). Тем не менее, на современном российском рынке труда данный вид занятости уже занял свою особую нишу. Несколько лет уже существуют российские фриланс-биржи, ряд компаний создает своим работникам дистанционный режим профессиональной деятельности (напр., в России: Виртуальный университет СГСЭУ, ДОМТЕК, Yota, Вега-Такс, СладКо, КОНТАКТ-ПРЕМИУМ, Workle RU , PROПАГАНДА, Москомприватбанк, ИнтерЛабс). При этом основную когорту дистанционных работников составляют молодые люди.

Сегодня российская молодежь, по результатам наших исследований, рассматривает дистанционную занятость пока скорее как дополнительный вид трудовой деятельности, одну из форм трудовой мобильности (более 75%). Было установлено, что, по мнению молодых людей, владение дистанционными социально-трудовыми практиками позволяет человеку самому выбирать вид деятельности, организацию, с которой имеется желание работать, руководителя / заказчика, само место для деятельности. Это и повышает её ценность для молодежи, что подтверждают исследования Ю.Хайруллиной. Проведенные ею массовые опросы (1997-2002 гг., Республика Татарстан) показали, что ведущими ценностями в сфере труда большинство молодых респондентов назвало хороший заработок (67%), интересный характер работы (41%). Второстепенными оказались удобное время работы, большой отпуск (13%). Ценностные ориентации, связанные с содержательными аспектами труда, еще менее значимы: возможность самореализации и самостоятельность в труде «набрали» по 8% (в исследовании ФОМ – более 40% ), общение (7%) , столько же возможность продвижения по службе и соответствие работы специальности – 5% . В то же время, по результатам наших опросов молодежи (Поволжский Федеральный округ, 2010-2011 гг., N=58) установлено, что хороший доход также занимает ведущее место в структуре ценностей респондентов (85%). Треть опрошенных согласна, что работа обязательно должна быть интересна (31%). Возможность для самореализации в рамках профессии рассматривает только 11%, необходимость (важность) карьерного роста – 22% молодых людей и 3% считают необязательным соответствие имеющейся специальности трудовой деятельности. Как видим принципиальных отличий между эмпирическими данными, полученными в Республике Татарстан и в России не наблюдается. Тенденции схожи.

Несмотря на плюсы, пока дистанционные социально-трудовые практики, в большинстве случаев, реализуются эпизодически (в качестве подработки), позволяют получить дополнительный источник доходов, возможность реализовать себя, повысить индивидуальную конкурентоспособность на внутреннем и внешнем рынках труда. В целом, специфика организации дистанционных социально-трудовых отношений вписывается в ценностные представления о занятости российского населения. К примеру, по результатам опроса населения «Ценность труда и трудовые ценности» в 100 населенных пунктах РФ, проведенного ФОМ в 2003 году не имеющим существенного значения для работников является наличие социального пакета, возможности карьерного роста (1% опрошенных) . В контексте дистанционной занятости часто данные характеристики социально-трудовой деятельности не актуализированы, и работник сознательно идёт на отсутствие данных «опций», считая, что пул плюсов телеработы их перевешивает.

Дистанционная занятость сегодня органично вписывается в структуру глобальных тенденций в сфере труда. Фактически труд стал глобальным ресурсом, так как благодаря Интернету резко повышается мобильность рабочей силы, и рынок труда переходит национальные границы (трансграничная, трансцендентная тенденция). Несомненно, что высокая степень мобильности присуща для большинства молодых. Молодые люди первыми осваивают и выступают основными потребителями новых технологий, гаджетов, сервисов (в т.ч. Wi-Fi, Skype , IP телефония), являющимися фактически коммуникационной базой виртуальной занятости. При этом в качестве популярных направлений занятости, реализуемой посредством современных средств коммуникации (т.н. «проводов») выступают, например: дизайн и мультимедиа, Web-дизайн (в т.ч. разработка веб-приложений, сайтов), образование, программирование, диспетчирование, редактирование текстов, предоставление услуг оператора контактного центра, оптимизация информационного контента.

Тем не менее, о профессиональном росте, получении новых профессиональных навыков, знаний речь пока не идет. Проведенный нами в 2011 году опрос саратовских работодателей – представителей сфер образования, финансов, социальной сферы, сервиса (N=7) показал, что они не рассматривают молодых как претендентов на дистанционную занятость. Для этого, по их мнению, должна появиться определенная степень доверия между руководителем и работником. При этом руководители пока не видят средств контроля за качеством деятельности сотрудника вне офиса, учреждения. Однако, сравнительные исследования Д.Найллса в области занятых посредством Интернет-технологий и «обычных» работников (Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки. ) подтвердили эффективность дистанционной работы (производительность труда и качество работы не снижались, а зачастую оказывались выше, чем при традиционной офисной организации). Соответственно, в ближайшее время можно будет наблюдать расширение пространства телеработы, как новой формы занятости, под воздействием социально-экономических, психологических и социокультурных факторов. Подтверждением такого развития событий выступают данные исследования Avaya Media Relations «Flexible Working in Europe and Russia» / «Гибкий рабочий график в Европе и в России» (выборка – 3000 сотрудников Европы и России, 2008 год). Было установлено, что: более 90% наемных работников хотели бы иметь гибкий рабочий график; каждая шестая компания предоставляет возможность работать по гибкому графику; треть топ-менеджеров считают гибкие условия работы и технологии ресурсом повышения конкурентоспособности на международном уровне; 44% наемных работников уверены, что фирмы, где нет возможности гибкого графика, исповедуют устаревшую кадровую и организационную политику; каждый третий работник думает, что у работодателей имеются технологии для организации гибкого графика, но они предпочитают ими не пользоваться; 31% работающего населения при возможности непременно сменили бы работу, чтобы иметь гибкий рабочий график (при равенстве прочих факторов) .

В то же время, значительная доля наемных работников, считающих гибкий рабочий график, телеработу, дистанционную занятость благом, возможно рассматривать как один из факторов риска для устойчивости компаний. Это обусловлено тем, что фактически руководство компаний ставит в привилегированное положение одних работников (меньшинство), которым созданы условия для работы по гибкому графику, а для других (большинство) это не доступно. Данный процесс, по мнению Avaya Media Relations, приводит не только к потере конкурентных преимуществ, но и к серьезному снижению лояльности продуктивно работающих сотрудников. А также, добавим, стимулирует развитие социального неравенства, дискриминации, росту социального напряжения в организациях.

Интересным является, что в русле интерпретативной социологической традиции, сегодня и, прежде всего, в России, в странах третьего мира, человек, обладающий информационно-цифровым коммуникативным ресурсом для дистанционной работы может восприниматься теми, у кого он отсутствует, как «владеющий ценностью». Причем данная ценность скорее инструментальна, а не экзистенциальна (по В.Атаян) . Наличие виртуального рабочего места и умение им пользоваться для получения дохода воспринимается как привилегированная занятость. Соответственно, социальный статус виртуального работника повышается, и он может рассматриваться как человек с сокровенным знанием, не доступным для всех. Это обоснованно, если мы нацелены на получение относительно высокого дохода, то должны приложить определенные усилия по освоению совокупности знаний, профессиональных умений и навыков, востребованных в виртуальном пространстве, а также которые возможно реализовать дистанционно коммерческим способом. В данном случае, проявляется ценность самого знания (по М.Шелеру) . В результате, дистанционный труд повышает степень социальной мобильности человека, способствует выравниванию его жизненных шансов, смягчает социальное неравенство.

Для молодых людей это особенно актуально. Они являются, по-мнению S . Frith , специфическими безработными, особой категорией на рынке рабочей силы . Это связано с социальным конструированием, со специфическим отношением к ним самого общества. Молодежь конструируется как особая роль, структурная позиция или институт рыночными силами, политикой государства, бизнеса и прочими условиями. Причиной такого социетального отношения выступает отсутствие у молодых людей необходимого для эффективной социально-трудовой деятельности опыта, способностей, профессионального мастерства, профессиональных знаний и умений. В данной ситуации дистанционная занятость способствует реализации социальной функции профессиональной социализации молодых, их профессиональной адаптации. Виртуальная занятость позволяет получить первичные знания о действительных, реальных социально-трудовых отношениях, их регулировании, о механизмах взаимодействия работника и руководителя, заказчика и исполнителя. При этом дистанционный режим (без личного контакта) такого интеракционирования в определенной степени является щадящим для молодых людей. Тем более, в Интернете имеется множество ценных ресурсов, выполняющих наставническую и образовательную функции, раскрывающих специфику, нового для многих, дистанционного труда, проблемы его организации (напр., www.aton.ru , www.bcs.ru , www.finam.ru , www. freelance.ru , freelance-school.ru). Кроме того, сообщество фрилансеров («свободных тружеников») также «подставляет своё плечо» новым телеработникам (напр., www. freelance-help.ru , www.freelancing-1c.ru/ , www.simonela.at.ua/index/frilans , www. kadrof.ru, www. zarabotoktut.clan.su, www. earnonline.ucoz.ru).

Таким образом, анализ феномена дистанционного труда в контексте занятости современной молодежи позволяет рассматривать его в качестве инновации для российского общества. Во многом дистанционный труд, являясь в аксиологической структуре молодых людей одним из приоритетов, детерминирует необходимость в личностном и профессиональном развитии, самосовершенствовании. Расширение пространства социально-трудовых отношений на основе дистантности содействует развитию инновационных тенденций в занятости населения, что подтверждает практическую значимость данной статьи. С учетом новизны данного феномена, рассмотрение дистанционной занятости, её социокультурных и виртуальных аспектов позволяет осуществить приращение теоретического знания в области социологии труда, современной социологии социальных институтов и процессов. Виртуализация занятости способствует реализации комплекса социетальных функций от обеспечения доступности социально-трудовых практик, повышения эффективности деятельности наемных работников и фрилансеров, до смягчения социальной дискриминации и социального неравенства. Дистанционный труд как новая форма занятости молодежи выступает одним из условий генезиса модернизационных процессов в российском обществе.

Литература

Алимова Н.К. развитие нетипичных видов занятости для устойчивого инновационного развития страны // Международный электронный журнал. Устойчивое развитие: наука и практика. 2011. Вып. 2(7). С. 8 (www.yrazvitie.ru)
Атаян В. Аксиологические концепты регулятивной функции ценности в обществе // Гуманитарные и социальные науки. 2008. №6. С.2-9.
База данных ФОМ. Опрос населения «Ценность труда и трудовые ценности», 2003 (http://bd.fom.ru/report/map/dd030131).
Браччи Дж. Новые формы занятости и информационные технологии // Вопросы экономики. 1998. №2. С.22-25.
Иванов Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2002. 259 с.
Костерина И., Исупова О. Что такое молодежь? // Демоскоп Weekly. 2010. №439-440 (http://www.demoscope.ru/weekly/2010/0439/gender01.php . Обращение к ресурсу 03.04.2012).
Крайнева А. Подростковый суицид // Репортер. 2012. №10(991). С. 24.
Отчет о независимом исследовании «Гибкий рабочий график в Европе и в России» («Flexible Working in Europe and Russia» (N=3000)). Avaya Media Relations, 2008 // http://newsdesk.pcmag.ru/node/9537 . Обращение к ресурсу 01.03.2012.
Кирюхов Э. Манифест постиндустриальной эпохи. М.: Кирюхов и сыновья, 2011. 190 с.
Распространение интернета в России. Отчет. ФОМ, 12.07.2011 / http://bd.fom.ru/ . Обращение к ресурсу 04.04.2012 (N=1600).
Хайруллина Ю.Р. Ценности в сфере труда: особенности и факторы (на материалах Республики Татарстан) // Социологические исследования. 2003. №5. С.31-35.
Шелер М. Избранные произведения /Пер. с нем.; сост., науч. ред., предисл. Денежкина А. В.; послесл. Л. А. Чухиной. М.: Гнозис, 1994.
Frith S. The Sociology of Youth. London: Open University Press, 1984.

Дистанционная занятость представляет собой рабочий процесс, осуществляемый вне традиционного места работы и предполагающий взаимодействие с работодателем посредством телекоммуникационных и информационных технологий. На первый взгляд, для многих людей такой характер работы - просто мечта. Давайте рассмотрим плюсы и минусы данного вида занятости, а также некоторые особенности оформления.

Преимущества для работника при дистанционном характере занятости очевидны: возможность организовать рабочий процесс по своему усмотрению, более свободный график работы, отсутствие необходимости ежедневно тратить время и деньги на проезд до места работы и обратно. Кроме того, подобный вид занятости является идеальным выходом для тех категорий граждан, которым сложно найти традиционную работу: для инвалидов, пенсионеров, многодетных женщин. К недостаткам можно отнести отсутствие коллектива, то есть социальной среды.

Главным преимуществом для работодателя при дистанционном характере занятости является экономия расходов на аренду офисных помещений. К недостаткам можно отнести трудность контроля за работниками.

ДИСТАНЦИОННЫЙ РАБОТНИК - ЭТО БОЛЬШЕ, ЧЕМ НАДОМНИК

Существенным недостатком дистанционной занятости является то, что такой характер работы не закреплен в трудовом законодательстве Российской Федерации.

СЛОВАРЬ. Надомниками считаются лица, заключившие трудовой договор о выполнении работы на дому из материалов и с использованием инструментов и механизмов, выделяемых работодателем либо приобретаемых надомником за свой счет (ч. 1 ст. 310 ТК РФ).

Законодательством определены лишь особенности регулирования труда надомников . Так, для надомника предусмотрена возможность выполнять работу, обусловленную трудовым договором, с участием членов семьи. При этом трудовые отношения между членами семьи надомника и работодателем не возникают.

К тому же, если удаленный сотрудник при выполнении задания использует собственное оборудование и материалы, ему следует выплатить компенсацию. Порядок и сроки обеспечения надомников сырьем, материалами и полуфабрикатами, расчетов за изготовленную продукцию, возмещения стоимости материалов, принадлежащих надомникам, порядок и сроки вывоза готовой продукции определяются трудовым договором.

На надомников распространяются все гарантии и компенсации, предусмотренные трудовым законодательством. В частности, они имеют право на ежегодный оплачиваемый отпуск (не менее 28 календарных дней) и государственные пособия (при болезни, рождении ребенка и т. д.).

Несмотря на то что надомный труд регулируется трудовым законодательством, остаются некоторые неясности в толковании норм права. Так, работодатель обязан учитывать часы, отработанные каждым сотрудником. Но надомники находятся вне офиса, и проконтролировать их практически невозможно. Остается непонятным, как вести табель учета рабочего времени надомника.

Исходя из определения надомника, предполагается, что результатом надомной работы является материальный продукт, а сама работа представляет собой последовательность механических действий, например, сборку шариковых ручек или изготовление изделий из бисера. Получается, что Трудовой кодекс РФ уделяет недостаточно внимания регулированию работы на дому высококвалифицированных специалистов : бухгалтеров, дизайнеров, программистов, переводчиков, журналистов и т. д.

При этом понятие «дистанционная занятость» шире понятия «работа на дому». Дистанционные работники - это не только надомники, но и, например, менеджеры по продажам, торговые представители в тех регионах, где компании не имеют представительств. Деятельность данной категории работников также не урегулирована Трудовым кодексом РФ.

ОПАСНОСТИ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО ДОГОВОРА

В силу того, что дистанционный труд законодательно не урегулирован, порой дистанционные работники официально в организации не оформляются. Конечно, такой вариант является рискованным как для работодателя, так и для работника. У одной стороны нет гарантий, что работа будет выполнена качественно и в срок, у другой - что она будет оплачена.

В подобной ситуации можно предложить заключать гражданско-правовые договоры, связанные с трудом. Наибольшее распространение на практике получили договор подряда и договор возмездного оказания услуг. Такие договоры, на первый взгляд, очень сходны с трудовыми. Давайте сравним содержание гражданско-правового и трудового договоров.

На самом деле гражданско-правовые договоры имеют иную правовую природу, нежели трудовые, так как данные виды договоров регулируются разными отраслями права : первые регулируются гражданским, вторые - трудовым правом.

Сторонами гражданско-правового договора выступают исполнитель и заказчик, а трудового - работник и работодатель. При заключении гражданско-правового договора недопустимо называть исполнителя работником и применять формулировки, характерные для трудового законодательства: трудовой распорядок, рабочее время и т. п.

Предметом трудового договора является выполнение работником возложенной на него трудовой функции. Предметом гражданско-правового договора является выполнение конкретной работы (оказание услуги) исполнителем. В связи с этим исполнитель в рамках гражданско-правового договора имеет больше свободы: он, как правило, самостоятельно организует процесс выполнения работы.

По гражданско-правовому договору оплата за выполненную работу производится в соответствии с установленной в договоре ценой при условии, что работа выполнена надлежащим образом и в согласованный срок либо, с согласия заказчика, досрочно. Подрядчик вправе требовать выплаты ему аванса либо задатка только в случаях и в размере, указанных в законе или договоре . По трудовому договору работодатель обязан в полном размере и своевременно, не реже чем каждые полмесяца, выплачивать работнику заработную плату.

Гражданско-правовые договоры, связанные с выполнением работ либо оказанием услуг, имеют срочный характер и заканчиваются выполнением работы (услуги). Так, в договоре подряда указываются начальный и конечный сроки выполнения работы . Трудовой договор заключается на неопределенный срок. Срочный трудовой договор может заключаться только в установленных законом случаях.

Работникам, работающим по трудовым договорам, предоставляются предусмотренные трудовым законодательством социальные гарантии (в частности, предоставление ежегодных оплачиваемых отпусков, оплата периода нетрудоспособности и т. п.). Лица, работающие по гражданско-правовым договорам, таких гарантий не имеют ввиду их отсутствия в гражданском законодательстве.

Следует упомянуть еще одно важное отличие: вознаграждения по гражданско-правовым договорам не включаются в базу для начисления страховых взносов в части сумм взносов, подлежащих уплате в ФСС России . Что касается взносов на обязательное страхование от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний, то их уплата производится в случае, если это прямо предусмотрено гражданско-правовым договором . В связи с этим принято считать, что работодатели идут на заключение гражданско-правовых договоров в целях снижения размеров платежей в фонды.

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА

ФАС Поволжского округа сделал вывод о том, что работы по спорным договорам носили не гражданско-правовой, а трудовой характер. По условиям договоров работник выполнял не конкретную разовую работу, а работу по определенной специальности в течение длительного времени. Оплата производилась ежемесячно в дни выдачи заработной платы работникам.

Таким образом, суд признал правильность выводов ФСС России о том, что выплаты по договорам являлись скрытой формой оплаты труда. Следовательно, обществом неправомерно занижена облагаемая база при исчислении страховых взносов на обязательное социальное страхование.

Постановление ФАС Поволжского округа от 02.08.2010 г. по делу № А55-35154/2009

Итак, какой договор заключать при дистанционном характере работы? Если потребность в работах (услугах) имеется постоянно , то следует заключать трудовой договор. Регулярное перезаключение гражданско-правовых договоров наверняка вызовет подозрения у контролирующих органов и суда.

Если же потребность в работах (услугах) возникла на определенный период , полагаем, стоит заключить гражданско-правовой договор. В договоре укажите, какие именно работы должны быть выполнены и в какие сроки. Уделите особое внимание порядку оплаты выполненных работ (оказанных услуг). Как правило, оплата производится по окончании работ (по факту оказания услуг) и после составления акта приема-передачи. Однако в договоре можно отразить оплату конкретных этапов выполненных работ.

Пункт 1 ст. 5 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (в ред. от 03.12.2011).